«Мне имя – Марина…»

инственная, гордая, свободолюбивая и вместе с тем очень ранимая… Такой запомнили Марину Цветаеву современники. Встреча с её творчеством сродни стихии – поражает сразу и на всю жизнь. Волны цветаевской поэзии, накатывающие то ласково-нежными, то холодно-пронзительными образами, а то и накрывающие с головой своей откровенностью, оставляют впечатление путешествия по морскому побережью. И туда неизбежно тянет каждого, кто хоть раз побывал там.

Долгое время имя признанного классика русской поэзии было незаслуженно забытым, а бесценное литературное наследие оставалось малоизвестным. Но время расставило всё по своим местам. В октябре юбилей самой романтичной поэтессы Серебряного века отмечался по всей России. Накануне её 125-летия, как свидетельствуют данные аналитического Интернет-замера, спрос на произведения М. И. Цветаевой вырос почти в два раза. Потому что её поэзия – энциклопедия страсти… Да что там страсти! Это просто сокровищница эмоций, открывающая читателю родной язык со всеми его неисчерпаемыми богатствами. Автор выражает потаённое формулами, интригуя и уводя нас в свой загадочный мир. Даже написанную ею прозу литературоведы называют глубинной, бездонной поэзией. Глубина сокрыта, по выражению так почитаемого Мариной Ивановной Блока, «заботами суетного света», но даже поверхностному восприятию дано почувствовать неподражаемый, цветаевский ритм звуковых волн, увлекающих за собой в неизведанное новых и новых читателей… 

Об этом говорили недавно в читальном зале Льговской межпоселенческой библиотеки. Ведущие посвященного юбилею М. И. Цветаевой часа литературы И. К. Лаптева и С. В. Субботина подготовили для гостей – учащихся 11 класса СОШ №3 – интересный рассказ о творчестве и трагической судьбе этой необыкновенной женщины. Он сопровождался мультимедийной презентацией, аудиозаписями стихотворений и песен на стихи Цветаевой – натуры тонкой, художественной, духовной... Всё материальное, внешнее, показное она считала низким и недостойным. А вот боль настоящих утрат – смерть матери или рассказ о гибели на дуэли Пушкина – переживала глубоко. 

«Я выбрала поэта в подзащитные», – написала она как-то о самых ярких впечатлениях детства, как бы указавших её судьбу, и об особом, личном отношении к великому русскому поэту. Её же в подзащитные при жизни так никто и не выбрал. Не понимали, упрекая в высокомерии, графоманстве, формализме и даже антисоветсткой пропаганде. Хоронили Цветаеву в первые осенние дни сурового 1941 года в Богом забытой Елабуге совершенно чужие люди, недовольные свалившимися на их голову хлопотами. А отпевали её, внучку священника, лишь в 1992 году, когда отмечали 100-летие со дня её рождения. Обряд совершил сам патриарх Алексий II, сильно удивив этим некоторых прихожан: «Отпевать самоубийцу?! Как же так? Что заставило сделать такое исключение?» На что глава русской православной церкви отвечал: «Любовь народная...»

№: 
Рубрика: