О Валентине Алексеевне Поляковой с улицы Асеева я по весне уже рассказывала читателям как об одной из лучших председателей уличных комитетов в городе. Тогда же случайно узнала, что она с дочерью вышивают бисером, участвуют в выставках. Как было не вернуться к этим людям?..
И вот я в уютной квартире Поляковых. Меня тут ждали, и только крохотный йоркширский терьер Максик (назвать его солидно – Макс – язык не поворачивается) на правах строгого хозяина полаял для порядка. Но уже через пять минут он блаженствовал у меня на коленях как вполне родной.
…Когда Анечка родилась, врач сказал Валентине Алексеевне, что она не будет ни разговаривать, ни ходить, ни вообще понимать что-либо. И посоветовал отказаться от нее.
– Да что Вы такое говорите! – крикнула она. – Это мой ребенок!
И пошли долгие годы реабилитации. Надежду подпитывали результаты генетических анализов, которые доказывали, что с хромосомами у Анечки все нормально. А значит, надо работать с ней, работать и работать. В результате девочка даже в студии восточных танцев занималась. Любит читать, фильмы смотреть. И разговор поддержит любой. И с чувством юмора у нее все в порядке, поэтому производит она впечатление человека удивительно светлого. Единственное, в чем не сильна, – это математика, даже на уровне сдачи в магазине. Но я, например, и сама не сильна в этом…
Анечка выросла к своим 30 годам удивительно хозяйственной и даже педантичной. Одежда, обувь, все предметы личные – по полочкам, и попробуй только нарушь этот идеальный порядок: тут же его восстановит. На кухне – вполне уверенна. Только когда возится с борщом, этой высшей математикой кулинарии, с матерью консультируется по ходу дела.
С детства она постоянно ездит в санатории, в частности, в реабилитационный центр имени Феодосия Печерского под Курском. У тамошних обитателей она – любимица, сольные концерты им дает, с восточными и не восточными танцами, с песнями (а слух у нее идеальный и голосок приятный), да еще и в красивых костюмах. Вообще одеваться красиво любит и умеет, с собой всегда везет целый чемодан нарядов – столько, что, бывает, все их и не успевает за месяц лечения продемонстрировать. А еще Анечку там любят за ласковость, внимание к окружающим ее людям – пожилым, в основном.
В центре она и своего ровесника Мишу встретила. Его дом – в поселке неподалеку. 4 года назад началась их любовь – стали в гости друг к другу ездить. А вообще-то Миша признался, что он ее еще маленькой заприметил. Три месяца назад он совсем переехал во Льгов к Поляковым (Валентина Алексеевна с мужем не возражали). Анечка научилась делать ему массаж, столь необходимый при его заболевании. Она просто вся светится от своего супружеского счастья. Скоро они будут жить в Курске, где родители Анечки планируют купить ей квартиру, ведь ничто так не формирует семью, как необходимость самостоятельности.
А пока… Пока ее день наполнен хлопотами и увлечениями в родительском доме. И среди увлечений этих – вышивка бисером картин и икон, чему научила ее Валентина Алексеевна. Сама она пристрастилась к этому виду рукоделия в то время, когда находилась у постели умирающей матери.
– Я с ума сходила! – вспоминает она то время. – И вот подруга говорит: «Бери и вышивай иконы». Я – ей: «Какие вышивки?! У меня глаза от слез ничего не видят…». Но решилась. Отец Михаил из Марицы дал благословение, и я начала. И легче мне стало. Потом готовую икону в храме освятили…
Работы Валентины Алексеевны можно увидеть в музее прикладного творчества в Гостевом доме. Там пять ее огромных картин, вышитых бисером. Нередко и она, и Анечка работают по заказам, немного пополняя свой семейный бюджет. Трудятся кропотливо, душу вкладывая в очередной свой шедевр. Но самая большая радость, говорят, когда вышиваешь в подарок. Анечка для Миши, например, сделала иконки архистратига Михаила и Николая-Чудотворца, для его бабушки – Казанской Божией Матери, для его мамы и сестер – картины с полевыми цветами, прямо как живыми.
Много у них работ и пока не востребованных. Они на них нет-нет да полюбуются и втайне не хотят с ними расставаться. Оно и понятно – красота какая!
Напоследок мать и дочь показали мне то, что у них в работе – несколько наполовину или на треть вышитых сюжетов религиозного и светского содержания. Я поразилась мастерству и аккуратности исполнения. А ведь вышивают они не на пяльцах, а по своей, весьма сложной, технологии. Я присмотрелась к мириадам бусинок – матовых, прозрачных, полупрозрачных, сверкающих, мерцающих, придающих рисунку дивные оттенки, и испытала настоящее потрясение не только от красоты, но и оттого, сколько за всем этим труда. Труда, приносящего радость.