«Я выросла на асфальте, но всю жизнь мечтала жить в деревне», – так начала свой рассказ хозяйка территории красоты в селе Фитиж Марина Карбышева. Как она призналась, их с мужем Юрием дети выросли в туристической палатке, потому что каждые выходные семья сбегала из душного города… Сбежать окончательно получилось почти двадцать лет назад, когда супруги, объехав всю Курскую область, нашли домик своей мечты в селе Фитиж Льговского района – рядом с лесом и озером, на закоте.
«Вот такое чучело хочу!»
– Закота – это граница владений, – пояснила Марина, – то есть дом наш стоит практически на берегу водоёма.
Супруги его полностью перестроили в деревенский стиль, несмотря на то, что тогда он был самым новым кирпичным зданием в селе. Дом обставлен деревянной и плетеной мебелью ручной работы, а в центре гостиной – настоящий камин с коваными дверцами. Возможно, поэтому в доме дышится легко, несмотря на изнывающую жару летом. Пластика тут нет нигде!
Марина – строитель по профессии, в деревню приехала с тремя мешками книг по сельскому хозяйству.
– На третий день я срезала свои красивые длинные ногти и положила их в карман, – смеется она. – Очень тяжело принимали местные, мол, приехала городская фифочка дурака валять, а потом присмотрелись и стали советами помогать…
В первое же лето «городские» отремонтировали старый хозяйский сарай, обшили его сайдингом и… завели вьетнамских поросят.
– Когда я их в первый раз увидела, сказала мужу, вот такое чучело хочу, – вспоминает Марина. – Жил у нас и хряк, и свиноматка по кличке Пэппа, и 25 их детишек в одну зиму! Для них сажали 40 соток картошки, тыквы, кабачков. 70 штук индюков и 60 гусей, не считая полсотни кур, пели мне каждое утро – вот оно, моё счастье!..
Будто в Сочи
После постройки бани «по фэн-шую» огромный деревенский двор супруг Марины планировал закатать в асфальт, но у его второй половины было иное мнение, точнее старое новое увлечение – цветы и ландшафтный дизайн. Первые знания по созданию пейзажного сада с видовыми композициями она получила в Сочинском парке южных культур, выписывала десятки тематических журналов, ездила на выставки в Москву, отслеживала новые находки законодателей ландшафтной моды на главной садовой выставке в Великобритании «Челси».
– Мне нравится английский принцип сложной естественности – это когда экзотичные растения вперемешку с бурьяном, – говорит Марина. – Мои растения всё время в динамике и у каждого она своя. Всё это я называю сад непрерывного цветения: с ранней весны и до первого снега тут всё цветет. Первой, когда ещё может ложиться последний снег, зацветает моя сакура (на самом деле – трехлопастный миндаль) и спирея, потом фиолетовая обриета, тюльпаны, флокс шиловидный, последними – хризантемы, астры, морозостойкая роза флорибунда…
А экскурсия по экзотичному двору в Фитиже, похожему на окрестности платановой аллеи в Сочи, начинается с партера – так у цветоводов называется парадная въездная зона – та самая, которая могла укрыться асфальтом. Здесь всё лето растут самые яркие цветущие – розы, спирея и пионы-гибриды, поодаль – красивый ряд туй, которые хозяйка сама черенковала. Посадочный материал она заказывает через интернет напрямую из Голландии. Плантации лилейников, георгинов 76 видов и ирисов сейчас уже, конечно, отцвели.
… Справа от партера еще одно капитальное строение (оно оказалось подвалом), которое обрамляет плодовый сад с черешней, вишней, виноградником и орехом. За ним находится приватная зона с баней и летним душем: тут гости любуются коллекцией кактусов и каменных роз из 36 видов. Для непрерывного роста последних хозяйка создала специальную щелочную почву, уложив известковые камни и систему дренажа.
А чтобы соорудить подпорную стену из природных камней (кстати, выложены они абсолютно без цементного раствора!), хозяйка нанимала манипулятор. Вдоль валунов всё лето цвела желтым цветом кэррия японская и ландыши. А вместо уличной свалки – теперь маленькая баскетбольная площадка для внуков. Камни из Рыльска стали основой и для классической альпийской горки с почвенно-покровными можжевельниками, спиреей, горной сосной, ягодным тисом и карликовым барбарисом (кое-где ещё и тимьян растет, так что за пряностями для мясных блюд семья в магазин не ходит). Ещё две видовые композиции представляют собой ярусный лес (лес, предлесье и луговина) и глухой лес, в котором растут теплолюбивые хосты, голубые ели и сербская ель пендула, самшиты и другие растения, названия которых я просто не успеваю записывать, как и одновременно запечатлеть всё в одном снимке.
– И не пытайся, – смеется Марина, – так мной и было задумано, с каждой точки открывается новый вид. Любоваться композициями можно только по отдельности, прогуливаясь по дорожкам…
Этим параллельно со мной занимался аист Чак, время от времени стрекоча и требуя к себе внимания.
Чак и его друзья
Вокруг усадьбы Марины Карбышевой на высоких тополях каждый год гнездятся цапли и аисты. В прошлом году было 18 гнезд, в этом – шесть. Весной во время грозы упало гнездо с четырьмя птенцами, выжили лишь две цапли. А из другого гнезда выпал аистенок. Правое крыло Чэкушечки, как его ласково называет хозяйка, оказалось поломанным. Чтобы выкормить новых питомцев, Марина скупила всю рыбу в киоске, а еще сама или внук рыбачили на местном озере. «На черта они тебе нужны?» – удивлялись соседи. «Ну как же – живая душа, – отвечала им городская фифочка, – птицы ведь интересные… Сушь кругом, а Чаки лежит, клювиком в землю тычет. Я наблюдаю. А он червя нашел! Кряхтит, тащит его, червь же в свою очередь упирается…»
В середине лета цапли, похожие на птеродактилей, выросли и улетели к своим на другой берег озера.
– Кличек я им не давала, боялась приручить и что не пройдут социальную адаптацию среди сородичей, – продолжает Марина, – правда, спустя неделю парочка наша залетала во двор попрощаться и поесть минтая. Сейчас их не вижу, лишь Чаки с нами остался... По словам хозяйки, аист любит кушать плотву, маленьких линьков и карасей, а в младенческом возрасте Марина кормила его куриными желудками и филе. Из-за поломанного крыла Чак из Фитижа теперь не улетит, зимует в теплом курятнике, но в отдельном «номере», гоняет петухов, а во время прогулок по огороду пытается махать крыльями и злится, что не удается взлететь.
– Вся морозилка забита чаковской едой: и крылышки куриные, и карасики маленькие, любит он и сердечки, и яйца ему варю, – перечисляет лакомства Марина. – Чтоб я так жила, как эта белая голенастая «курица»!
Доктор Айболит
Любовь к пернатым да и всему животному миру у Карбышевой, как выяснилось, давняя и преданная. В Курске в её квартире жила малая ушастая сова, которую супруги подобрали птенцом на кладбище в Обояни.
– Интернета тогда еще не было, и чтобы узнать, чем кормить, я звонила орнитологам в Алехинский заповедник, – вспоминает женщина, – а они говорят мышей ему давай. Простите, где же я их возьму? Тогда мне посоветовали кормить совенка говядиной, свининой нельзя – птица не переваривает жир.
Раз в неделю Марина ходила на рынок за мясными обрезками, причем, продавцы уже знали, что это сове и старались получше гуляш соорудить.
– Прожил Филипп Морис у меня год, свободно летал по квартире, обитал в шкафу-купе, ночуя на палке или на спинке кровати. В 5 утра эта сволочь спускалась и начинала ходить по плечу, пищала и хватала за щеку, мол, давай кушать. Полусонная я шла к холодильнику, там уже с вечера ждала мисочка с нарезанным мясом, – продолжает она.
Филипп Морис захватывал плечо хозяйки когтями и жадно глотал мясо с её рук.
– Холеный был, блестящий, а вот гостей терпеть не мог, – смеётся Марина. – Как позвонят в дверь, садился в прихожей на одежду и лишь голову поворачивал, следя за происходящим. А потом загулял и улетел через открытое окно. Я долго его искала, звала, но он так к нам больше и не вернулся…
Этим летом Марина Карбышева выхаживала фитижских ласточек, соорудив им гнездо из обычной корзинки, питались дикие птички мясом из пинцета, сидя на плече у хозяйки. Домашние птицы – то же частые гости дома на закоте.
– Если вижу ослабленного или больного гусёнка, стараюсь его подлечить, потом отношу хозяевам, – говорит местный доктор Айболит, – видимо, птицы чувствуют, что здесь к ним с добром отнесутся, помогут…
Кстати, в неволе аисты живут до сорока лет, и Марина уже подумывает оставить Чака внукам в наследство.